Русское искусство

К.С. Петров-Водкин и модели его картин

  Судьба К.С. Петрова-Водкина, как и любого творца, неотделима от его времени, от судьбы его поколения. Чем больше мы знаем о людях, среди которых жил и работал художник, тем глубже и разностороннее раскрываются нам его творения и личность. Особый интерес вызывают те, кто позировал художнику при создании произведений. Кузьма Сергеевич называл работу с моделью «соработой». В автобиографической повести «Пространство Эвклида» он отмечал: «Не знаю я в других областях таких взаимоотношений между людьми, какие существуют между мастером и натурой».
  Тематическая картина – один из любимых жанров в живописи К.С. Петрова-Водкина. В произведениях этого жанра художник, создавая образы, оттачивал все детали, подчиняя их идее целого. В портретах современников он также искал обобщения, стараясь через образы портретируемых передать свои размышления о жизни, «обнаружить в человеке проявление вечных законов мирового устройства». В своих поисках Кузьма Сергеевич отталкивался от реальных впечатлений, а для этого ему нужна была работа с моделью.
  На первых выставках Петрова-Водкина в России – «Салоне» С. Маковского в Петербурге и салоне «Золотое руно» в Москве в 1909 году – среди многочисленных этюдов уже были представлены жанровые работы: «Семья кочевников», «Берег», «В кафе». Известность же к К.С. Петрову-Водкину пришла после появления на VII выставке Союза русских художников в Петербурге картины «Сон». Именно вокруг этой работы разгорелась бурная газетная полемика: И.Е. Репин увидел в «Сне» проявление декадентства и опубликовал в «Биржевых ведомостях» письмо с резкой критикой творчества Петрова-Водкина. В защиту художника выступили А. Бенуа и Л. Бакст. Кузьма Сергеевич в письме к матери выразил своё отношение к произошедшему: «Нынешний год с моей картиной “Сон”, сделавшей меня знаменитым и в большой публике,– этот год вздёрнул меня совсем на дыбы и (теперь я чувствую себя.– Е.А.) за каждый будущий мазок ответственным больше, чем раньше». «Сон» представляет собой «своеобразное переложение на язык живописи XX века картины Рафаэля “Сон рыцаря”». Как и в произведении итальянского живописца, сон юноши стерегут две женщины, по мнению А. Бенуа, «две богини, вечно сопутствующие творчеству. Розовая, юная, робкая, болезненная Красота и крепкое, смуглое, здоровое Уродство». Сам же Петров-Водкин, вспоминая «Сон» двадцать лет спустя после написания, объяснял произведение так: «Время его написания – это… типичнейшее состояние сна, паралич политический и моральный, который после 1905 года, в годы реакционных настроений, дошёл до рубежа. Жизнь застряла, остановилась. В такую форму у меня вылилось это состояние тишины “Сна”». Кто же послужил прототипом спящего юноши?
  Известен этюд к картине «Сон», который в альбоме «Кузьма Петров-Водкин. Живопись. Графика. Театрально-декорационное искусство», вышедшем в издательстве «Аврора» в 1986 году, обозначен как «Голова спящего юноши (Портрет Сергея Ауслендера)». Жена художника Мария Фёдоровна Петрова-Водкина в книге «Мой великий русский муж…», рассказывая историю создания картины «Сон», отмечает: «Для изображения головы молодого человека Кузьме Сергеевичу позировал кто-то из молодых поэтов…». Если сопоставить этюд и фотографии Ауслендера периода написания картины, не остаётся сомнений по поводу модели для «Сна».
  Сергей Абрамович Ауслендер (1886–1937) – русский писатель, драматург, театральный и литературный критик. Его отец, Абрам Яковлевич Ауслендер, народоволец, умер в ссылке в Сибири вскоре после рождения сына. Мать Варвара Алексеевна происходила из старинного ярославского дворянского рода, доводилась старшей сестрой известному поэту Михаилу Кузмину. Яркие противоречивые характеристики Сергея Ауслендера, в том числе и портретные, можно обнаружить в рецензиях, дневниках и мемуарах самых знаменитых представителей эпохи Серебряного века. А.А. Ахматова: «Ауслендер был очень молод – красив, тип такого “скрипача”: с длинными ресницами, бледный и немного томный»; Андрей Белый: «Появлялся порой Ауслендер, с которым носились артистки и даже Л.Д. (Любовь Дмитриевна Блок. – Е.А.); он ломался, картавил, изображая испорченного младенца; был в плюшевой, пурпурной, мягкой рубашке; во мне создалось впечатление: дамы готовы оспаривать честь: на колени сажать себе томного и изощрённого “беби”; и даже кормить своей грудью; признаться сказать: сочетание красного плюша, зелёных кругов под глазами с истасканно-бледным лицом вундеркинда Ауслендера было весьма неприятно»; Тэффи: «В окружении Кузмина вращался его родственник Ауслендер, худенький, малокровный мальчик с огромным лбом, писал много рассказов, не особенно хороших. Носил гимназическую блузу, но без кушака. Увидя этот странный туалет, один из не посвящённых в литературную жизнь спросил меня: – А этот что? должно быть, тоже гениальный? – Нет, он полугений. – Это что же значит? – Один умный человек сказал, что гений – это талант плюс напряжённая работа. Так вот, половина гения в нём есть. Есть напряжённая работа».
  А вот строки из рецензии Н. Гумилёва на одну из лучших книг Ауслендера «Петербургские апокрифы»: «Сергей Ауслендер – писатель-архитектор, ценящий в сочетании слов не красочные эффекты, не музыкальный ритм или лирическое волнение, а чистоту линий и гармоническое равновесие частностей, подчинённых одной идее. Его учителями были Растрелли, Гваренги и другие создатели дивных дворцов и храмов столь любимого им Петербурга».
  1910 год был значительным в жизни молодого литератора: будучи студентом историко-филологического факультета Петербургского университета и частым гостем «Башни» Вячеслава Иванова, Ауслендер принял участие в создании журнала «Аполлон», где стал печатать свои художественные произведения и вести ежемесячные отчёты о петербургских театрах. Вероятно, в редакции журнала «Аполлон», где состоялась одна из первых выставок К.С. Петрова-Водкина, произошло его знакомство с Сергеем Ауслендером. Скорее всего, в молодом человеке с яркой внешностью и эпатирующим поведением художник увидел черты героя этого смутного времени. Дальнейшая судьба Ауслендера, типичная для представителей творческой интеллигенции в России первой половины XX века, подтвердила невероятную прозорливость Петрова-Водкина...

Е.Э. Анашкина
старший научный сотрудник Хвалынского художественно-мемориального музея К.С. Петрова-Водкина

Полностью статью можно прочитать в журнале «Золотая палитра» № 1 (22) 2023