Культурное наследие

Филипп Малявин на выставочных площадках Югославии и Чехословакии

  Проблемы, которым мы уделим внимание в данном обзоре, ранее не становились предметом специального рассмотрения. В фокусе исследования – творчество Ф.А. Малявина на экспозиционных площадках городов стран, исторически тяготевших к русской культуре. Речь, в частности, пойдёт о двух крупных персональных выставках художника, проходивших в Белграде и Праге в 1933 году. Параллельно будут затронуты вопросы об эстетических поисках мастера в эмиграции, а также о провенансе отдельных произведений, оказавшихся на европейском художественном рынке.

  Жизнь югославской столицы в первый месяц весны 1930 года ознаменовало важное культурное событие – открытие «Большой выставки русского искусства», вобравшей несколько поколений мастеров (живописцев, графиков, скульпторов) различных школ, направлений и стилистических исканий. Впервые панславянский голос русской художественной эмиграции прозвучал как мощное консолидирующее начало. На торжественном открытии выставки присутствовал прибывший из Парижа Филипп Андреевич Малявин, который представил двенадцать произведений русского и эмигрантского периодов, одно из которых – вариация на тему «Вихрь» – вошло в выставочный каталог в виде чёрно-белой репродукции. Среди ста имён – участников грандиозного коллективного смотра единственным художником, удостоившимся почестей, стал Ф. Малявин, к которому было приковано пристальное внимание прессы и которого в Королевстве Югославии воспринимали не иначе как «знаменитый наш мастер» и «волшебник кисти». В интервью корреспондентам газет «Новое время» и «Политика» он поделился воспоминаниями о своём детстве и первом заказном портрете (небольшом карандашном рисунке деревенского мальчика, исполненном с натуры), о монастырском прошлом и встрече с художником Богдановым-Бельским, который одобрил афонские этюды и воодушевил на переезд в Санкт-Петербург, о восхождении на художественный Олимп и о том, что русская крестьянка, прославленная им, «всегда радостна и никогда не грустит».

  Размышляя о значении белградского мероприятия для будущего художественной эмиграции, Ф. Малявин, переполненный чувством радости и ностальгии, подвёл в своём роде итог чаяниям русских изгнанников: «Как бы люди ни расходились, какими бы перегородками, будь то политические партии, направления в искусстве, не разделяли себя – сама жизнь толкает их к единению. Но должен сказать: то, что я увидел в Белграде, не только превзошло все ожидания, но прямо неожиданно поразило меня. Так полно представить выставку, как здесь, – казалось просто невозможно. Не знаю, какие этому причины, но сделано прямо невероятно, и потому выставка так неожиданно поразила меня… Доброе начало сделано в Белграде… это не только русское дело, а – общеславянское. Как ни хорошо в гостях, а, правду сказать, мы всюду чужие. Стосковались по “своему углу”. И мне кажется, что белградская выставка – первый камень для постройки такого своего угла. В другом месте, вне славянского Белграда, он просто немыслим. В хороший час, видно, зародилась идея о белградской выставке, раз ей удалось соединить в себе все, что казалось никогда несоединимым».

  Экспозицию, разместившуюся в недавно сооружённом выставочном павильоне «Цвиета Зузорич», в течение месяца посетило свыше двенадцати тысяч человек, что стало своеобразным рекордом для художественной жизни Белграда...

  Персональная выставка в Белграде открыла двери многочисленным заказам. Ф. Малявин создал портреты членов правящей династии Карагеоргиевичей – короля Югославии Александра I и королевы Марии. Выявлено по крайней мере три графических эскиза, по всей вероятности, сделанных к парадному портрету короля Югославии в тот же период, когда был создан портрет королевы-консорт (1933, Национальный музей в Белграде, Сербия), однако следов живописного портрета пока не обнаружено. На портрете из музейного собрания, исполненном в свободной манере, королева Мария «играет бусами, хорошо известными и по её портретам других авторов». Покровительство монарших особ способствовало решению организационных вопросов, связанных с устройством персональной выставки, открывшейся в январе 1933. Благодаря высоким попечителям в разных странах Ф. Малявин приобретал богатую и влиятельную клиентуру.
  Вернисаж посетили князь Павел Карагеоргиевич, страстный коллекционер, знаток искусства, под покровительством которого проходил показ, с супругой принцессой Ольгой, король Александр и королева-консорт Мария, а также младшая сестра принцессы Ольги принцесса Марина Греческая и Датская вместе с родителями, которые «всегда восхищались» работами Малявина…

Майя Сёмина
кандидат искусствоведения

Полностью статью можно прочитать в журнале «Золотая палитра» №1(17) 2018