Русское искусство

Итальянские впечатления К.С. Петрова-Водкина

  1905 год – один из самых тяжёлых в жизни К.С. Петрова-Водкина, хотя и самых насыщенных событиями. Во-первых, начало года омрачено ранней смертью Елены Можаровой – девушки, в которую был влюблён художник и верил в предначертанность этой встречи. Кризис в личной жизни усугублялся политическим кризисом в стране: 9-е января, поражение русского флота при Цусиме в мае, восстание на Пресне и баррикадные бои в Одессе в октябре. Так случилось, что К.С. Петров-Водкин воплощал в себе всю растерянность своего поколения и своей эпохи – эпохи хрупкого затишья перед революционной бурей: филогенез эпох и фаз духовного развития нации на этом этапе обнаруживается в онтогенезе его, К.С. Петрова-Водкина, развития. «Мы судорожились», – так образно характеризует художник состояние общества этих лет.
  Во-вторых, соперничество литературы и живописи в творчестве К.С. Петрова-Водкина вносило тоже «разлад в душу». И действительно, очень небольшое количество живописных работ 1905–1906 годов (после окончания в 1904 году Училища живописи, ваяния и зодчества) и самое большое количество «работ пером», т. е. литературных, красноречиво говорят о постоянной «ревности» живописи к литературе в эти годы. 1905 год вообще самый «урожайный» в смысле писания пьес: Кузьма Сергеевич продолжает работать над пьесой «Звенящий остров», весной пишет пьесу «Жертвенные», в августе – «Узколобые» и в конце года – «Сказку жизни». Именно в этот год после нескольких неудачных драматургических попыток одна из его пьес – «Жертвенные», была принята к постановке в Передвижном театре Гайдебурова.
  В-третьих, неопределённость пути в изобразительном искусстве усугубляла и без того удручённое состояние художника: «…я чувствовал серую неприглядность моей живописи и неустойчивость её принципов: не то, что я не умел работать, – я не знал, к чему приложить моё уменье… у меня стиля работы не было: не зная, какой должна стать моя работа, я знал, что она должна стать иной… я самодельничал».
  С тяжёлым «багажом» проблем, но вдохновлённый примером А. Иванова, который «отдал свой последний восторг Италии… возле Тициана и Веронеза, и при всей своей влюблённости в них, миновал подражание им, добрался до своих этюдов, которые осовременили живопись», Кузьма Сергеевич отправляется в октябре 1905 года в Италию – в святая святых живописи. По признанию художника, он «не в красоту облачаться ехал, и не для того, чтобы они (Тициан и Веронезе. – В.Б.) заглушили во мне современность», а для окончательной «установки в живописи». Таковым было «предисловие» к Джотто, Рафаэлю и Леонардо.
  В письме другу – Л.А. Радищеву, от 18 сентября 1905 года художник напишет о маршруте: «…Венеция, Милан, Флоренция, Рим, Неаполь (Помпея), Генуя и т.д. Это главные пункты более долгих остановок, а буду также и в маленьких, но замечательных местечках… Мне кажется, это послужит большим фундаментом для уже собственных переживаний в Париже, а так как я получил на это денежную возможность, то и решил серьёзно этим воспользоваться… такое путешествие, безусловно, серьёзнее и продуктивнее, чем сразу засесть в Париже где-нибудь в мастерской и видеть ту же, что и наша, индивидуализацию…»
  ...Надо отметить, что Италия всегда влекла русских художников, может быть, потому, что при всей своей несхожести искусство обеих стран восходит к единому источнику – могущественной Византии. Ещё в ХI веке византийские мастера трудились над мозаиками собора Сан Марко в Венеции. В дальнейшем византийская традиция образовала две национальные художественные школы – русскую и итальянскую. К.С. Петров-Водкин вообще очень высоко ценил искусство средних веков, считая, что итальянский проторенессанс был плоть от плоти готического и византийского искусства: «…эта тысяча лет… дала ростки всему тому, что самобытно в современной культуре…»...

В.И. Бородина
заведующая Хвалынским художественно-мемориальным музеем К.С.Петрова-Водкина ХХМ
заслуженный работник культуры РФ

Полностью статью можно прочитать в журнале «Золотая палитра» №2(13) 2015