Музеи России

Искусство XX века в собрании Музея «Новый Иерусалим»

  В ноябре 2014 года состоялось открытие Музейно-выставочного комплекса Московской области «Музей “Новый Иерусалим”» (далее –Музей «Новый Иерусалим»). Вывод музея с территории Ново-Иерусалимского монастыря в новое грандиозное здание – событие, конечно, неординарное и непростое в плане переформатирования музейной жизни и создания новых экспозиций.
  Уже в проекте строительства здания Музей «Новый Иерусалим» (архитектор В. Лукомский) была заложена идея пространственного разделения сооружения на две экспозиционные зоны. В одной можно будет ознакомиться с отдельными страницами истории Подмосковья, начиная с его археологического прошлого до XX века включительно, – и эту экспозицию ещё предстоит создать. Другая – отведена для показа художественных коллекций музея. Состав этих коллекций разнообразный: от церковного искусства XVI–XIX столетий и русского светского искусства XVII – начала XX века, – до живописи, графики, а также отдельных произведений скульптуры советского и постсоветского периодов.
  Каждый раздел экспозиции достоин описания, но внимание статьи будет уделено периоду XX–XXI веков. Широкий показ этой коллекции – факт примечательный, поскольку не так часто можно увидеть в российских музеях развёрнутые экспозиции искусства прошлого столетия. Как ни парадоксально, искусство XX века известно значительно меньше, чем творчество мастеров позапрошлых столетий, – и поэтому не только для обычных посетителей музея, но и для специалистов имена некоторых художников, чьи работы представлены в экспозиции, могут оказаться незнакомыми.
  Основной идеей собирательства коллекции было открытие имён, «пропущенных» в официальной истории советского искусства. Конечно, эта идея родилась не на пустом месте: когда музей в 1977 году начал формировать коллекцию, по Москве ходили рассказы об Игоре Витальевиче Савицком, вывозившем в далёкий Нукус «ненужные» картины «ненужных» художников 1930-х, тех, чьё творчество никак не укладывалось в генеральную линию официального советского искусства.
  Безусловно, с конца 1970-х годов отношение к творчеству этих мастеров значительно изменилось: работы многих из них появились в экспозициях центральных музеев, прошли выставки, написаны статьи и монографии о мастерах этой замечательной плеяды. Много делается для воссоздания объективной картины художественного процесса тридцатых годов частными коллекционерами.
  В то же время знание об искусстве, находившемся «за парадным фасадом эпохи», разрозненное: до сих пор не выработана чёткая терминология, характеризующая в целом это явление.
  Музейная экспозиция, раздел которой озаглавлен «Русское искусство первой половины XX века», даёт возможность представить скрытую, но творчески активную художественную жизнь, существовавшую параллельно с официальной. Воссозданная экспозицией далеко не полная картина этой жизни, убеждает в её значимости и цельности – и при всём её разнообразии позволяет выявить общие, характерные черты.
  Почти все «неучтённые» советской историей искусства мастера прошли школу авангарда, обучаясь у ведущих представителей этого направления. Живописный язык многих из них складывался с учётом формального опыта русских «сезаннистов», для становления творческого пути отдельных мастеров было также характерно увлечение абстрактным искусством. В то же время их зрелое творчество строилось не только на неприятии идеологии соцреализма, но и крайностей авангарда с его отрицанием традиций и отказом от фигуративности. Хронологические рамки рассматриваемого периода и отношение мастеров к авангарду позволяют определить их творчество как искусство поставангарда.
  Примером размежевания с авангардом является творчество мастеров «Маковца». Возвращение живописи к философско-религиозной традиции, отвергнутой бубнововалетовцами, а затем и другими мастерами авангарда, – характерная черта искусства мастеров объединения, в частности, одного из его ярких представителей – Сергея Михайловича Романовича.
  Картина «Реквием» (1919) одного из идеологов «Маковца» Л.Ф. Жегина была написана ещё до официального возникновения объединения, просуществовавшего с 1921 по 1926 год. В период создания картины Жегин уже тесно общался с Чекрыгиным, повлиявшим, несмотря на свою молодость, на многих будущих «маковчан» философской направленностью своего творчества, обращением к библейским сюжетам.
  В дальнейшем художник отошёл от евангельских сюжетов и, выйдя из «Маковца» в 1926 году, создал новое объединение, назвав его «Путь живописи». Декларация этого объединения была напечатана в каталоге выставки в Париже в 1928 году: «Нам одинаково чужды абстрактные построения формалистов и туманные искания художников, зовущих себя символистами…»
  Я не случайно останавливаюсь подробно на творческих поисках Жегина и его единомышленников. В музейной экспозиции, кроме работ самого Жегина, можно увидеть также произведения Веры Ефремовны Пестель и Татьяны Борисовны Александровой, входивших в объединение «Путь живописи». Поиски художников этой группы были созвучны поискам многих мастеров двадцатых-тридцатых годов, в искусстве которых наметилось эстетическое и этическое противостояние официозу, ставшим определяющим в тридцатые годы. В рамках традиционных жанров, далёких от социальных заказов, мастера «тихого искусства» сосредотачивались на живописно-пластических задачах, одновременно решая, быть может, самые насущные на тот момент проблемы нравственного порядка. В мире, где не только личность, но и человеческая жизнь была обесценена, художники утверждали право на внутренний мир человека, на приватное пространство, претерпевая при этом невероятные лишения. Собственно, в этом и состояла художественно-мировоззренческая общность так называемой плеяды независимо от того, входили или не входили мастера в то или иное объединение...

Людмила Денисова
заведующая художественным отделом
хранитель коллекции живописи Музея «Новый Иерусалим»

Полностью статью можно прочитать в журнале «Золотая палитра» №1(12) 2015