Русское зарубежье

Добрые ангелы «нежного кавалера»

  Андре Лапин не был красавцем. Невысокий брюнет скромного телосложения. Одевался всю жизнь «как художник» ‒ неизменный бант вместо галстука, тёмный берет, иногда отпускал волосы длиннее, чем было принято, любил усы, часто носил аккуратную бородку... И сейчас, когда минуло более 60-ти лет со дня его смерти, о нём говорят: очень вежливый, застенчивый, тактичный, интеллигентный, тонкий, деликатный. Или, как написали в торонтской газете (подмечено, конечно же, женским взглядом), ‒ «gentle cavalier» («нежный кавалер», а может быть, «добрый рыцарь»?). Так и тянется за ним лёгкий шлейф шарма и галантности, который притягивал к нему людей...
  Андре Кристиан Готтфрид Лапин (английское написание Andre Lapine, ударение на второй слог на французский манер) родился 15 октября 1866 года в селении Скуйене, что в 130 километрах от Риги (ныне ‒ волостной центр Аматского края Латвии), неподалёку от Цесиса. Латвия в ту пору входила в состав царской России, поэтому фамилия Лапин звучала вполне по-русски, она выглядела и выглядит русской и в Канаде, где он прожил 45 лет, и некоторые, не вдаваясь в подробности, считают его русским художником. Латыш, который родился в России, состоялся как зрелый мастер в Канаде, а между тем жил и работал в Европе почти двадцать лет, ‒ чей он художник? В таких случаях невозможно дать однозначный ответ. Позволю себе предположить, что почти за полвека жизни в Канаде он ощущал себя канадцем. У него не было друзей ‒ латышей или русских, он не искал связи с латышской или русской диаспорами. Он вообще не походил на эмигранта, возможно, оттого что давным-давно совсем юным покинул родину, переезжал, несмотря на трудности, из страны в страну, свободно владел несколькими языками, а может, оттого что его художническая карьера в Канаде складывалась удачно. Но не будем забегать вперёд.
  По документам государственного исторического архива Латвии, семья Лапинь (существуют написания: Лапинъ, Lapping, Lappings) известна с 1790 года. Дед Андре ‒ Андрей Лапинь, в честь которого, скорее всего, он был назван, и его жена Дарта жили в Калнамуйжской мызе (хутор). У них родилось два сына ‒ Пауль и Янис. Будучи молодым, Янис переселился в Скуйене. В 1851 году женился на учительнице Скуйенской школы Наталье Юлии Кребс. Её отец Карл Густав Кребс тоже преподавал в этой школе. Янис, по данным архивной справки, был портным, по другим источникам, ‒ подрядчиком в Скуйене. Возможно, в молодости он шил, а потом стал подрядчиком, этого мы не знаем. У Яниса и Натальи родились девочка и три мальчика, одним из которых и был будущий художник Андре Лапин (здесь и далее с некоторой натяжкой примем русское написание). Этот счастливый момент (первый сын у родителей) засвидетельствовал пастор Лютеранской церкви. Шоколадная сургучная печать...
  Каких-либо свидетельств о том, когда Андре начал рисовать, нет. Однако в Латвийской академической библиотеке хранится его работа, датированная 1880 годом. Это портрет Франциса Трасунса ‒ будущего католического священника, социального работника, писателя. Художнику 14 лет, но чувствуется, что он учится рисованию: движения его руки вполне уверенны.
  В статье Индры Губиной, которая писала о Лапине (у неё он ‒ Андреас Лапинс) в канадской и американской прессе на латышском языке 60-х годов прошлого века, упоминается его старший брат Готлиб, который, якобы, рисовал и увлёк этим занятием Андре. Готлиб окончил, как она пишет, «Stiglic school», что, вероятно, означает «Рисовальное училище барона Штиглица» (ныне ‒ Санкт-Петербургская государственная художественно-промышленная академия им. А.Л.Штиглица), был членом Латвийского художественного общества «Rukis» («Гном»), работал учителем в гимназии городка Алуксне. Однако, по данным Государственного исторического архива Латвии, старшего брата у Андре вовсе не было, а была старшая сестра Эмма и два младших брата ‒ Францис и Екаб (правда, и архивы могут иметь неполную информацию, и это ещё предстоит выяснить).
  Про детские годы Лапина вообще мало что известно. Можно предположить, что у него было много кузин и кузенов, поскольку Наталия Юлия Кребс была из многодетной семьи. Наверняка он учился в той же школе, где преподавала мама, а когда-то его дед Карл (вряд ли школ в маленьком Скуйене было две). По крайней мере, можно смело сказать, что именно в школьные годы зародилась тяга к рисованию, иначе он не оказался бы в юношеском возрасте учеником академика живописи Петербургской Академии художеств Яниса Станислава Розе, которого считают основоположником латышской национальной школы реалистического портрета. Андре учился у него в Риге полтора года. Янис обучал Лапина, как пишет И.Губина, «в стиле академического реализма», много времени уделяя рисованию античных скульптур. Ученику это не очень-то нравилось, и он чувствовал большое облегчение, когда моделью становился его отец. Вскоре учитель предложил перспективному талантливому мальчику поездку в Западную Европу, где Розе когда-то учился и работал по многу лет. Они отправились в путь в 1884 году, когда Лапину исполнилось восемнадцать.
  Янис и Андре едут в Германию, затем на две недели в Англию, где Лапин посещает музеи, общается с художниками. И вот долгожданный Париж: Лувр и другие великие музеи. Он знакомится с творчеством импрессионистов, а возможно, что и с ними самими. Можно предположить, что именно там и тогда произошла «завязь» лапинской художественной манеры, восторженной любви к пленэру, будничным сюжетам... Во Франции появляется ещё одно действующее лицо ‒ молодой художник Жозе Вейс. Нельзя сказать, что Вейс сыграл в судьбе Лапина какую-то большую роль, однако, в автобиографии и анкетах Лапин упомянул всего несколько фамилий, и Вейс ‒ среди них. Он называет его «старым русским другом». Вместе они снимают в Париже студию, «отдельно от мастера», и вот тут-то начинаются настоящие трудности, как написал Андре в своей краткой биографии, «битва за жизнь на своих собственных крыльях». У юных художников есть несколько заказов на создание копий для Лувра и Люксембургского музея (видимо, Лапин имел в виду Musée du Luxembourg), но этого явно недостаточно, чтобы заработать себе на жизнь. Жозе не выдерживает, не верит, что можно выбраться из нищеты, в которую попали друзья. В сильной депрессии он покидает Лапина и уезжает в Америку. След его потерян. (В некоторых анкетах Лапин взял в кавычки имя и фамилию друга.Не был ли это его псевдоним?) Андре сумел преодолеть то, чего не смог другой, решив зарабатывать на жизнь художеством. Как-то он даже расплатился с хозяином квартиры, написав портрет его дочери...
  Андре уехал из Франции позже, побывав не только в столице, но и в Эльзас-Лотарингии. Написал, как он отметил в автобиографии, около 50-ти портретов. Однако подробной информации об этом пока найти не удалось: Лапин был тогда очень юным художником, без имени, его портреты, если и уцелели, наверняка разбросаны по частным коллекциям. Поработав в Люксембурге и в Бельгии, он решил отправиться в Нидерланды. И снова показал силу характера. Денег на путешествие не накопилось, поэтому из Франции в Голландию он... пошёл пешком, останавливаясь на ночлег где придётся. Остановка в этой стране получилась самой долгой в его европейском турне ‒ более, чем на двадцать лет...

Мария Лакман
журналист
Канада

Полностью статью можно прочитать в журнале «Золотая палитра» №1(10) 2014